Скандал с программой на канале «Звезда» разбередил старые раны, которые еще и зажить толком не успели.

Мы как-то уже привыкли, что специально обученные активисты из Ингушетии распространяют информацию о «геноциде», «концлагерях» и «осетинских фашистах», напавших на мирных жителей ингушской национальности. В соседней республике об этом выпускают книги, снимают передачи, а уж о статьях во всевозможных печатных изданиях и говорить не приходится – их вообще море. Но до этого дня казалось, что обращать внимание на бредни умалишенных просто не стоит. Чтобы не опуститься на их уровень.

Все изменилось, когда их словами на федеральном телеканале заговорил глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров. Я не могу судить, насколько тесно с ним сотрудничали авторы программы, и было ли то, что они выпустили в итоге согласовано с главным героем фильма. Но факт остается фактом. Фильм вышел на многомиллионную аудиторию. А запоздалые извинения уже ничем помочь не могли – специфика зрителя такая, что он, скорее всего, даже не понял, что опровергал ведущий. Зато в подсознании в очередной раз засела картинка про «осетинских фашистов». К которой, скорее всего, скоро все привыкнут. Даже мы сами.

Ответное заявление главы Северной Осетии появилось непростительно поздно. После публичного раскаяния канала и всевозможных звонков (о которых в документе тоже говорится). Это не было сделано сразу, по горячим следам. Хотя, если внимательно почитать текст заявления, то вообще непонятно, чем именно возмущены люди. Что такого неправильного прозвучало в эфире федерального канала, чтобы руководитель республики делал какие-то заявления.

Мне кажется, что мы, в своей страсти к излишнему спокойствию, перестали понимать: нужна конкретика. И она никоим образом никакой не экстремизм. Все ведь просто, на самом деле. Есть факты, против которых не возражают даже самые ярые истерички из противоположного лагеря. Да, они пытаются эти факты интерпретировать. Но от этого факты не перестают быть фактами.

Всё просто. 31 октября 1992 года на территорию Северной Осетию с территории Ингушетии вторглись вооруженные формирования. Они первым делом напали на милицейские посты, где, собственно, им и оказывалось сопротивление. Дальше – полномасштабная война, закончившаяся бегством бандитов из нашей республики. Всё. Почему об этом нельзя говорить открыто? Что в этом криминального? Никто не обвиняет весь народ. Были бандиты и был отпор.

Но вместо этого мы предпочитаем использовать какие-то совершенно размытые формулировки, которые ни за что не поймут те, кто ни разу не был на Кавказе. А ведь именно на них и рассчитан весь этот шум. Ну и для внутреннего потребления соседней в соседней республике. Как объединяющий фактор, наверно. Я не знаю. При этом, «на той стороне», как я уже говорил, ничего не стесняются.

Война не нужна никому. Но при этом, никому не нужно и замалчивание. В этой ситуации правы мы, но почему-то нам от этого очень стыдно.

Заур Фарниев