Ирбек Доев посмотрел «Лето» Кирилла Серебренникова и написал для Abon, почему эта лента – готовое пособие для творческих людей в наше время.

Давайте сразу начнем с официального текста прокатчика, потому что это самое… самое простое, что можно сказать о кино, однако фабулу текст в принципе обрисовать способен.

Фильм рассказывает о самом начале творческого пути Виктора Цоя (в исполнении немецкого актера корейского происхождения Тео Ю) и группы «Кино», о его взаимоотношениях с Майком Науменко (Роман Билык, солист группы «Звери»), его женой Натальей (невероятная Ирина Старшенбаум) и многими, кто был в авангарде рок-движения Ленинграда 1981 года. Это история о Ленинграде 80-х, о любви, поисках и больших надеждах — о настроении, которое останется с нами навсегда.

Теперь о том, о чем на самом деле это удивительное и странное кино. Самое нелепое, что можно было сделать с фильмом «Лето» режиссера Кирилла Серебренникова – это отправить его в Канны. Везти во Францию картину, контекст которой не будет понятен примерно ни одному из членов жюри – это безрассудно смело. Однако – и это поразительно –там, кажется, поняли язык музыки и эмоций, использованный в этой картине; что это, как не талант режиссера и всей команды?

На втором месте по нелепости было решение присудить фильму неофициальный приз журналистов за лучшую музыку в кино – Cannes Soundtrack. То есть песни, звучащие в фильме, написали Майк Науменко, Виктор Цой, Игги Поп, Лу Рид, Blondie, Talking Heads…а приз за лучший саундтрек получает Рома Зверь. Есть во всем этом что-то сюрреалистичное. Впрочем, первым пунктом можно пренебречь, если предположить, что каннские отборщики выбрали фильм в том числе и потому, чтобы попытаться помочь Кириллу Семёновичу, с августа 2017 года находящемуся под домашним арестом; фильм завершали уже без режиссера.

Далее я бы смелым жестом отмёл все, даже самые малейшие претензии к сценарию. Несмотря на то, что люблю показанную эпоху и ее музыку самой трепетной любовью. Кажется, куча людей, включая БГ, высказали свое «фи», заявив, что всё было не так, как показано в фильме, но я решительно спорю со всеми подобными мнениями. Не потому, что они не правы. И даже не потому, что они правы. А потому, что совершенно неважно – в контексте фильма «Лето» — как на самом деле развивались отношения Майка, его жены и Цоя. «Лето» — не байопик.

В кинематографическом смысле «Лето» — наследник вышедшего в феврале нынешнего года «Довлатова», фильм-близнец, фильм-продолжение рассказа об эпохе, которая близилась к своей смерти. И если 70-е «Довлатова» — это раннее диагностирование болезни общества, то 1981 год, показанный в «Лете» — уже глубокая стадия заболевания. Но на самом деле «Лето» — фильм не про время, не про Цоя, не про Науменко и не про вымышленные или реальные любовные треугольники. «Лето» — фильм-спектакль вне времени (кстати, с использованием анимации), фильм просто про жизнь, совершенно вне политики и сарказма, который мог бы сопутствовать политической составляющей этой ленты. Но на этом внимание создателей картины совершенно не акцентируется. И этому фильму про жизнь, и этой задумке о фильме-сне удивительно точно подошла работа оператора Владислава Опельянца. Клиповость не только не портит, а становится еще одним украшением кино.

Есть в фильме и идеальный выбор песни, под которую идут финальные титры. Конечно же, «Кончится лето» Цоя. Ты понимаешь, что двухчасовое «Лето» Кирилла Серебренникова кончилось. Но не только оно. Кончилось какое-то твое личное лето, кончилась та странная эпоха, глубоко вторичная, конечно же, как понимаешь сегодня, ведь тот же Науменко почти все свои песни «слизал» ровно у тех западных исполнителей, что звучат в фильме. И даже титры кончаются тем, что обозначают смерть эпохи: Цой умер в 1990-м, Майк – в 1991-м, а затем умер Советский Союз, одновременно певцами и похоронным оркестром которого они оба и стали.

Да, в фильме есть еще один странный персонаж, Скептик, основная роль которого – говорить, что этого всего, всего, что мы видим на экране, не было. И тем не менее. Одновременно с тем, что это фильм-сон, это еще и фильм про сегодняшний день. Да-да, про сегодняшнюю страну и сегодняшнюю Осетию (и не надо, пожалуйста, вновь этих стрел, дескать, я пытаюсь привязать к Осетии непривязываемое). В фильме очень четко показано, что ни Цой, ни Майк не сражаются с системой, со строем, еще с чем-то подобным. Они просто делают свое дело, будто бы вне ее, не замечая ада вокруг. Боюсь, что единственный способ оставаться сегодня человеком думающим, творческим и генерирующим новые смыслы – это стараться поступать так же. Приятного просмотра.

Ирбек Доев